Имитируя крик, означающий выход на охоту, нам нередко удавалось вызвать ответное завывание шакалов, правда, это получалось, если звери находились не ближе 500 м. Ближе хищник улавливал фальшь.

2.  Зверь, попавший в капкан, испуганно издает два коротких крика. Иногда крик повторяется еще один-два раза за ночь, после чего шакал отчаянно пытается освободиться от капкана. По-видимому, этот сигнал адресуется половому партнеру, так как всегда второй шакал прибегает и остается с пойманным зверем до прихода охотника.

3.  При попытках охотника связать пойманного зверя, шакал зло защищается, но довольно часто, когда защита становится безнадежной, вдруг прекращает сопротивляться, садится и начинает выть жутким, надрывным басом. Затем следует пауза, и снова вой два раза. Этот тройной сигнал повторяется еще два-три раза. Его можно назвать прощальным, так как зверь воет не от боли, а скорее оповещает о своей беде сородичей.

Интересно отметить удовлетворенное рычание, когда шакалу удается поймать такое лакомство, как утка. Звуки, которые издает при этом хищник, похожи на рычание молодых играющих собак.

У шакалов из различных географических районов вой заметно различается. Например, амударьинские звери воют несколько проще, и звуковые интонации у них беднее.

Судя по тому, сколько самок и самцов добывается охотниками, можно сказать, что обычно соотношение добытых самцов и самок—1:1. Роль самца в воспитании потомства нам не вполне ясна, но наблюдая за двумя выводками шакалов, мы видели, что до конца ноября самец находился с молодыми и самкой.